Налог на добычу полезных ископаемых

С января 2012 года правительство Российской Федерации предоставит налоговые льготы компаниям, разрабатывающим нефтяные месторождения с зафиксированными запасами до 5 миллионов тонн. Считается, что подобные месторождения интересны только средним и малым нефтегазодобывающим компаниям. К каким последствиям может привести такая политика государства по отношению к этому сегменту рынка, рассказала Елена Корзун, гендиректор Ассоциации средних и малых нефтегазодобывающих организаций страны.

— Летом правительство страны обратило взгляд на малые и средние нефтяные компании, пообещав налоговые послабления в этом секторе. С тех пор что-то сдвинулось с места в этом вопросе?

— Да, премьер Путин пообещал для нашего сектора налоговые послабления, но тут же оговорился, что данный вопрос будет рассматриваться в среднесрочной перспективе. Согласно его словам, на данный момент правительство не в состоянии снизить для малых компаний налоговую нагрузку — не позволяет это сделать состояние бюджета. Другими словами, мы можем забыть о льготах лет на пять–десять. А к тому времени, я думаю, все мелкие компании окажутся уже не у дел. Судя по всему, от налога на добычу полезных ископаемых отказываться не собираются, более того, налоговая нагрузка будет еще и возрастать. Тем временем нефтедобыча малыми и средними предприятиями сокращается. К примеру, в 2000 году мы добывали 10 процентов всей российской нефти, что составило 35 миллионов тонн, а сейчас всего 4%, то есть 19 миллионов тонн. Если в начале нулевых среднее предприятие сектора добывало 200 тысяч тонн, то сегодня - 50 тысяч.

— Вступающие в силу налоговые льготы по НДПИ для небольших месторождений никак не изменят ситуацию?

— Совместно с некоторыми другими заинтересованными в этом вопросе нефтяными компаниями мы на протяжении трех лет боролись за льготу по налогу на добычу полезных ископаемых для мелких месторождений. Проводились детальные расчеты, согласовывались позиции с Министерством финансов, Министерством природных ресурсов, Министерством энергетических ресурсов. Нами предлагались понижающие коэффициенты на налог на добычу полезных ископаемых для новых небольших месторождений с запасами до 5 миллионов тонн. При этом по нашим расчетам объем дополнительной добычи на мелких месторождениях должен был составить суммарно 10 миллионов тонн в первый год действия льготы и 214 миллионов тонн за 10 лет. Дополнительные поступления по налогу на добычу полезных ископаемых за те же десять лет нами оценены в триллион рублей, которые с лихвой перекрывали бы потери из бюджета в размере 160 миллиардов рублей. В итоге через Государственную Думу прошел и в 2012 году вступает в силу закон о налоговых льготах для мелких месторождений, причем достижение 5% выработанности является условием прекращения действия льготы. Другими словами, как только недропользователь выбрал 5% запасов на месторождении, льгота заканчивается, и он платит налог на добычу полезных ископаемых в полном объеме. И какой экономический эффект следует ожидать от такой «льготы»? Ее смело можно назвать в этом случае чистой профанацией. Хотели как лучше, получили как всегда.

— Чем еще можно стимулировать мелкие компании, ведь крупные не хотят осваивать мелкие месторождения?

— Понимание этого вопроса есть. Но в правительстве считают, что если мелким игрокам предоставить льготы, то крупные тут же займутся поисками лазеек в законодательстве, дабы эти льготы применить и к себе. И все же я лично не думаю, что вертикально интегрированные крупные компании будут размениваться по мелочам. Именно по этой причине необходимо на законодательном уровне утвердить понятие средней и мелкой нефтяной компании. Впрочем, как и понятие вертикально интегрированной нефтяной компании. Существует же закон о среднем и малом предпринимательстве, который в отношении нас не действует.

Специфика малых компаний в том, что у них имеется только один продукт — сырая нефть. К тому же 60 процентов нефти, добываемой малыми компаниями, реализовывается на внутреннем рынке. Поэтому наш сектор напрямую зависит от наших цен на сырье. У крупных компаний продукта уже два — непосредственно нефть и нефтепродукты. У них имеется возможность при меньшей доходности от экспорта сырой нефти переключаться на нефтепродукты и на внешнем, и на внутреннем рынке. То есть они имеют более устойчивую конструкцию. Поэтому, если мы говорим о льготах для средних и малых нефтяных компаний, это фактически не льготы, а выравнивание со стороны государства условий ведения бизнеса для двух разных типов компаний.

— В настоящее время крупные нефтяные компании обеспечивают допуск на свои нефтеперерабатывающие заводы мелких компаний?

— Нет. Сейчас все, что мы можем - просто продавать им нефть. Мы просим правительство открыть мелким компаниям коридоры на нескольких НПЗ размером 10–15% от общих объемов переработки.

— А нет желания самим построить нефтеперерабатывающие заводы?

— Нет. Учитывая требования к топливу и действующий технический регламент, строить современный завод — слишком дорого. Проще дать доступ к уже существующим мощностям.

— Может быть, укрупнение нефтяных компаний поможет переломить эту ситуацию? Имеется ли сейчас тенденции к консолидации активов отрасли?

— Укрупнение не поможет, а мы просто лишимся данного сектора рынка. А тем временем покупки мелких компаний действительно идут. «Русснефть» скупила приличное количество активов на свободном рынке. В данный момент тоже некоторые компании продаются. Покупатели - некрупные отечественные и иностранные инвесторы. Юго-Восточная Азия, Индия. А в тех аукционах, которые проводит государство, участвуют лишь те, кто намерен расширить свой бизнес. Берут в основном соседние участки недр для проведения ГРР, для открытия новых месторождений углеводородов.

— Какова реальная окупаемость проектов?

— Если брать существующую налоговую систему, то и двадцати лет не хватит на то, чтобы окупиться. Поэтому новые участки на аукционах мало кто берет. А ведь считается, что нормальная окупаемость должна составлять не более восьми лет. Рентабельность нашего бизнеса сегодня в среднем 8%.

— Но даже при такой небольшой рентабельности имеются примеры небольших успешных компаний. К примеру, НК «Альянс», слившись с компанией West Siberian Resouces, вышла даже на IPO.

— Да, они объединили активы трех регионов — Коми, Самара, Томская область, достигнув выигрыша на логистике, и все это хозяйство объединили с НПЗ на Дальнем Востоке. И они сейчас уже не мелкая компания с добычей порядка 5 миллионов тонн в год.

— А среди мелких компаний кто-то имеет намерения выставляться?

— Я бы сказала, что в свое время готовились. Но в данный момент время не совсем подходящее для этого, учитывая сложившуюся конъюнктуру финансовых рынков. Тем не менее, такие компании все же привлекают инвесторов и приобретают лицензии на небольшие перспективные участки.