Долгая дорога к шельфу

После целого ряда различных задержек и локальных неудач «Роснефть» наконец возобновляет работу на морском шельфе вне пределов Сахалина. В середине сентября судно Polarcus Selma, специализирующееся на геофизических исследованиях, зафрахтованное компанией «Совкомфлот» у Polarcus из Объединенных Арабских Эмиратов, должно приступить к сейсмическим исследованиям в районе Туапсинского прогиба черноморского шельфа.

Заказчиком работ является «Роснефть». Polarcus Selma – одно из самых современных геофизических суден, которые имеют в своем распоряжении отечественные компании. Оно оборудовано ледовым усилением и восемью сейсморазведочными кабелями длиной 6000 метров каждый.

Сначала «Роснефть» планирует провести самостоятельную разведку в Черном море. Однако имеется вероятность, что в ближайшее время к этой работе подключится ExxonMobil. Напомним, в январе обе компании подписали соглашение, в котором шла речь о намерении создать совместное предприятие по разведке и последующей разработке черноморского шельфового участка. А в конце августа был оформлен юридически обязывающий договор о сотрудничестве в данной области.

Если создание совместного предприятия по разведке черноморского участка шельфа состоится, то американская компания обязуется вложить 1 миллиард долларов в проведение сейсморазведки и поисково-разведочных буровых работ. Площадь участка – 11.2 тысяч квадратных километров, глубина моря в районе Туапсинского прогиба - 1-2 километра. Следовательно, геофизическое исследование Туапсинского будет первым в России проектом, связанным с освоением сверхглубокого месторождения в морской акватории.

Несбывшиеся планы

Хочется надеяться, что на этот раз неудача обойдет «Роснефть» стороной, ведь для нее текущий год оказался весьма сложным. В мае распался намечавшийся альянс с британским консорциумом BP по освоению шельфа Арктики, о создании которого партнеры сообщили в начале года, по причине вмешательства российских акционеров компании ТНК-BP.

В июне Эдуард Худайнатов, глава «Роснефти», официально сообщил, что еще один партнер государственной компании, Chevron, вышел из проекта «Вал Шатского» на Черном море. А этот участок, кстати, находится достаточно близко к Туапсинскому прогибу. «Роснефть» планировала пробурить на обоих блоках по одной скважине уже в следующем году.

В данный момент, естественно, эти планы отложены, по крайней мере, на несколько лет, а пока «Роснефть» будет заниматься Черном море только сейсморазведкой, что, очевидно, является оптимальным вариантом, учитывая проведение в 2014 году зимней Олимпиады. Если результаты интерпретации данных геологоразведки окажутся положительными, тогда и можно будет ожидать появления около российского побережья первой глубоководной буровой платформы на Черном море.

Тем не менее, сможет ли стать ExxonMobil полноценной заменой BP, пока говорить не стоит. В достигнутом соглашении записано о намерении обеих сторон изучить возможности участия в совместных дополнительных проектах в сфере геологоразведки и добычи углеводородов, о поставках сырья на Туапсинской нефтеперерабатывающий завод, принадлежащий «Роснефти», о развитии транспортной инфраструктуры. Более того, имеется даже обещание проводить совместные научные исследования.

Отчитываться нечем

Основная проблема состоит в том, что «Роснефти» для того, чтобы стать полноценным партнером американской компании в освоении шельфа, необходимо пройти достаточно длинный путь. В июне Эдуард Худайнатов говорил о создании к осени специального департамента по проблемам развития шельфовых проектов. Такое решение выглядит правильным, но однозначно запоздалым для компании, которая на данный момент успела получить целых 16 лицензий на морские участки, расположенные в шести различных акваториях.

А реальные работы сейчас «Роснефть» ведет в единственном море – Охотском. И там главные успехи компании связаны, прежде всего, с проектом «Сахалин-1», оператором которого является та же ExxonMobil. При этом Венинский блок («Сахалин-3»), где «Роснефть» сотрудничает с китайской Sinopec, пока не оправдал надежды - крупных запасов там не обнаружено. Практически те же результаты показаны и в отношении Западно-Шмидтовского участка («Сахалин-4»), Восточно-Шмидтовского и Кайганско-Васюканского участков («Сахалин-5»).

О шельфе морей Северного Ледовитого океана и говорить не приходится: у «Роснефти» там отсутствует и персонал, и базы, и флот. Впрочем, даже на Сахалине ресурсов явно недостаточно. В 1998 году, когда на мировом рынке цены на буровые установки значительно возросли, дочерние структуры «Роснефти» моментально распродали всю имеющуюся сахалинскую базу морских нефтегазоразведочных средств: 6 плавучих буровых установок и 25 специализированных морских судов.

Отрадно хотя бы то, что «Газпром», несмотря на длительное отсутствие активности в исследованиях на шельфе, все же сохранил и базы, специалистов и флот в различных морских проектах. «Роснефть» же потеряла практически всё. В 1998 году был уволен коллектив морских разведчиков в полном составе, около двух с половиной тысяч специалистов из «РН-Сахалинморнефтегаз». Сегодня они в основном трудятся у зарубежных операторов.

Морские волки

С персональным составом менеджеров компании, занимающихся морской тематикой, тоже все очень не просто. Эдуард Худайнатов – нефтяник с опытом, но всю свою жизнь он проработал на суше, да еще совмещал нефтегазовый бизнес с административной карьерой, причем достаточно успешно. Поэтому шельфовые работы в компании возложены на плечи его первого зама - 36-летнего Павла Федорова. Он вообще по образованию и по опыту трудовой деятельности - финансист.

За производственный блок в «Роснефти» отвечает исполняющий обязанности вице-президента Гани Гилаев, имеющий приличный опыт работы на сухопутных углеводородных месторождениях (на Сахалине в том числе, где работал в НГДУ «Оханефтегаз»), и с морскими проектами тоже практически не имел дела.

Главным специалистом по морскому направлению в центральном аппарате компании признается Иван Чернов, который возглавляющий отдел проектного управления. Он в свое время работал в «Севморнефтегазе» в период, когда шла подготовка к разработке Приразломного месторождения (с 2003 по 2005 года). При этом Чернов – ветеран «Роснефти», а возглавляемый им отдел занимается множеством совсем других направлений, поэтому говорить о его полном погружении в морскую тематику не стоит.

Несмотря на это, «Роснефти» все же удается руководить проектами на Дальнем Востоке. Как утверждают компетентные представителей компании, главная заслуга в этом принадлежит Льву Бродскому, возглавляющему подразделение «РН-Шельф-Дальний Восток». Его большинство называет очень квалифицированным специалистом. Тем не менее, Бродский - кандидатура Сергея Богданчикова, бывшего президента компании, и с таким багажом шансов на продвижение по служебной лестнице у него немного.

Модель Трутнева

После доукомплектования персонала «Роснефти» необходимо создать сеть филиалов, портовых зон, технических баз, провести обучение персонала и т.д. Естественно, объединение с крупной зарубежной компанией может ускорить движение, однако вне Сахалина «Роснефти» нужно будет начинать проекты на шельфе практически с нуля, особенно с учетом их гигантских масштабов. Поэтому те оборонные предприятия, которые должны были в поте лица трудиться над созданием морских платформ, специализированных судов, соответствующих подводных комплексов, могут ожидать заказов от «Роснефти» еще очень долго.

«В январе всем казалось, что компания вот-вот приступит к работе на шельфе за пределами Сахалина, поэтому множество подрядчиков выстроилось в длинную очередь за заказами, - сообщил представитель одной из сервисных компаний, дислоцирующейся в Мурманске. – Однако летом всем стало ясно, что торопиться уже некуда. К сожалению, и на данный момент никакого движения в отношении морских шельфовых проектов не видно, поэтому скорых заказов ждать не приходится».

Юрий Трутнев, министр природных ресурсов, говорил о другом, не таком длинном и сложном пути к шельфу. Его предложение - выдавать лицензии не государственным компаниям, а международным консорциумам с одним условием - во главе должны быть государственные компаниями, и уже с них спрашивать за невыполнение взятых по условиям лицензионных соглашений обязательств.

Такому развитию ситуации, скорее всего, были бы рады не только подрядчики, но и менеджеры многих государственных компаний, для которых освоение шельфа стало непосильным испытанием. Скорее всего, потребуется еще несколько бесплодных лет, пока инициаторы ныне действующей модели освоения шельфовых месторождений не убедятся в ее полной неработоспособности.

По материалам rusenergy.com